В настоящее время мир переживает переходный период между промышленными революциями. Происходит комплексное обновление социальных и технологических систем. Инновации Индустрии 4.0 называют подрывными, они инструмент радикальных преобразований. Активизируется «конкуренция за актуальность», борьба за соответствие требованиям новой эпохи выходит из бизнеса на уровень государств.

Распространенной проблемой является декларативное одобрение управленцами комплексного и затратного системного обновления с реализацией на практике консервативных стратегий. Чем слаженнее взаимодействуют бизнес, государство и общество, тем больше шансов на успех в эпоху Индустрии 4.0. Современный кризис, спровоцированный пандемией коронавируса, дополнительно подчеркивает значимость бизнес-модели Индустрия 4.0.

Эксперты Всемирного банка называют технологии поколения Индустрии 4.0 подрывными, поскольку они «существенно меняют бизнес-модели и бросают вызов директивным органам, которым необходимо найти способы максимального использования социальных и экономических выгод на региональном, национальном и глобальном уровнях». Отметим, что до популяризации подрывных технологий в дискурсе делового администрирования уже было понятие «подрывные инновации». Произошла смена акцентов с инновации как новизны на технологии, производственные средства ее достижения. Терминологический переход к подрывным технологиям в контексте настоящей статьи важен как один из акцентов на технологиях в управленческом дискурсе, который не всегда уловим в потоке разнообразных вариантов переводов и трактовок.

Говоря о бизнес-среде, эксперты, проанализировавшие 50 наиболее значимых, с их точки зрения, публикаций об Индустрии 4.0, пришли к выводу, что все больше компаний competing to stay relevant. Предлагаем перевести это как «конкурируя за актуальность», то есть все больше компаний конкурируют уже не только (а иногда даже не столько) за превосходство в своем секторе, но за то, чтобы их бизнес-модель была релевантна быстро меняющимся обстоятельствам. Целые секторы, виды бизнеса (деятельности) уничтожаются новыми управленческими решениями и технологиями поколения Индустрии 4.0.

Немецкая Индустрия 4.0: история и современное состояние

Начнем анализ с немецкого опыта Индустрии 4.0 как исторически первого странового проекта, послужившего стимулом для международного признания задачи ее развития государственными институтами по всему миру. Проект был анонсирован на международной Ганноверской выставке-ярмарке 2011 года, а в 2011–2013 гг. был период апробации — ведущие промышленные союзы оценивали ее потенциал для немецкой экономики, и только после этого проект получил полноценную господдержку. Общая идея проекта — повышение конкурентоспособности промышленности страны путем ее компьютеризации. Профессор Э. Абеле, ссылаясь на немецкую стратегию, утверждает, что ключевую роль в достижении этой цели играют функциональная совместимость, виртуализация, децентрализация и работа в режиме реального времени. Эксперты выделяют в качестве базовых технологических основ следующие:

1. обеспечение доступности больших данных и аналитики вместе с недорогими сенсорами и облачными вычислениями;

2. роботизация и продвинутая автоматизация с новыми взаимосвязями между людьми и машинами;

3. усиленная цифровая «связность» за счет умных сенсоров (Интернета вещей).

Название немецкой программы обозначает переход к четвертой промышленной революции, ее видение, не без участия экспертов ВЭФ, в настоящее время гораздо шире компьютеризации. Синергия нано-, инфо-, когнитивных, биологических и социальных технологий обещает мультипликативный эффект, превосходящий по своим масштабам все другие революции. В вопросах государственно-частного партнерства характерной чертой немецкого подхода является ключевая роль SME (small and medium enterprises, то есть малого и среднего бизнеса). Данная категория компаний получает государственную финансовую поддержку, чтобы не только крупные предприятия смогли перейти в эру нового производства.

При анализе стратегии перехода к новой промышленной революции особое внимание необходимо уделить ее социальной составляющей. Чаще всего в данном контексте она понимается как кадровая: необходимо справляться с проблемой технологической безработицы, дополнительного обучения и освоения радикально новых профессий 4.0. В 2013 г. Федеральное министерство образования и исследований Германии выпустило рекомендации по построению Индустрии 4.0, декларирующие социально-технологический подход. Он «предполагает понимание значимости работы людей, большую ответственность и самоконтроль работников, распределенное (нецентрализованное) лидерство, ориентацию на саморазвитие и обучение длиною в жизнь для раскрытия их инновационного потенциала». Но удалось ли реализовать это на практике?

Результатом управленческого выбора в пользу консерватизма стало замедление внедрения технологий Индустрии 4.0. При этом «цифровизация как логичный следующий шаг бережливого мышления — это основа для конкуренции будущего» (Р. Заевский, вице-президент Digital Factory, Osram GmbH), и уже сейчас заметно снижение глобальной конкурентоспособности Германии. Страна осталась в первой десятке индекса ВЭФ, но опустилась на 7 позицию. В среднем ее результаты выше других стран ОЭСР, но по внедрению ИКТ Германия только на 36-м месте в 2019 году. Это явное противоречие со значительными вложениями в Индустрию 4.0, которая рассматривается как цифровое обновление немецкой экономики. Страна сохраняет лидерство преимущественно за счет прежних достижений. В числе таковых 100 из 100 возможных баллов «макроэкономической стабильности», 90,2 из 100 по качеству инфраструктур и 5-е место (84,2 из 100) по показателю «высокообразованная рабочая сила» (индекс ВЭФ). Баланс между технологическим и квалификационным обновлением — залог успеха в переходный период, и в случае Германии кадровый вопрос пока нельзя назвать успешно решенным. Результат по трудоустройству и уровню занятости выпускников — 68,4 из 100 в 2019 г.

США — борьба за сохранение технологической гегемонии

В отличие от немецкого подхода, большинство американских исследователей считают современное технологическое обновление новым витком в развитии Интернета, не новой революцией, но полноценной реализацией возможностей сетевых технологий в промышленности. В сочетании с прежним доминированием в компьютерных технологиях подобный подход способствовал недооценке возможностей других стран. В индексе глобальной конкурентоспособности 2019 г. США уступили первое место Сингапуру. Радикально меньшее по масштабам государство смогло показать лучшие результаты по качеству инфраструктур, рынка труда, финансовой системы и здравоохранению. Китай стремится реализовать модель Сингапура в радикально превосходящих масштабах и уже опережает США в сфере искусственного интеллекта (ИИ), умело используя многомиллиардное население в качестве источника «нефти» новой эпохи — данных пользователей.

Хотя в ЕС в целом гораздо строже относится к вопросам защиты персональных данных, можно сказать, что в остальном между американским Консорциумом промышленного интернета и Индустрией 4.0 нет идеологических противоречий. Но немецкая платформа фокусируется преимущественно на цифровизации обрабатывающей промышленности, в то время как для участников указанного Консорциума основные цели — в достижении большей мобильности, эффективности в энергетике и логистике.

Согласно отчету «Индустрия 4.0: Рынок и технологии. Фокус на США 2018–2023» рынок Индустрии 4.0 США будет расти в указанный период в среднем на 12,9%. Следует учитывать фактор вывода производства в офшоры в 2000-е гг., время, которое потребуется для восстановления закрывшихся в тот период заводов, переориентации производственных цепочек. Ожидается восстановление 3–4 миллионов рабочих мест в обрабатывающей промышленности. Но эта масштабная цель для страны вполне достижима: динамизм бизнеса, по мнению экспертов ВЭФ, оценивается в 84 балла из 100, что равносильно первому месту в мире. В числе других преимуществ — способность к инновациям (2-е место), финансовая система (3-я в мире), рынок труда (4-е место). По «навыкам рабочей силы» США тоже в первой десятке (9-е место), хотя данная позиция достойна большего внимания с учетом жесткой конкуренции за пока немногочисленных профессионалов уровня Индустрии 4.0. Инфраструктуру и институты тоже можно назвать «зоной роста» — 13-е и 20-е места соответственно. Мы не случайно объединили данные параметры: Индустрия 4.0 — это прежде всего обновление инфраструктур.

Пока США остаются лидерами Европы и Северной Америки, но подобно Германии отстают по внедрению ИКТ — лишь 28-е место в индексе глобальной конкурентоспособности. Это контрастирует с заявлениями отдельных обозревателей о том, что американские производители раньше других включились в гонку 4.0 и сейчас новые технологии активно переходят из крупных корпораций к более мелким предприятиям.

С такой сильной базой в кадровой и бизнес-сферах США могут остаться в лидерах, несмотря на обостряющуюся конкуренцию с «азиатскими тиграми». Но кризис COVID-19 показал и обратную сторону коммерчески ориентированного американского подхода — смертность от нового вируса самая высокая в мире. Передовая медицина поколения Индустрии 4.0 еще долго будет оставаться недоступной для большинства американцев. Но пока в оценке конкурентоспособности стран доминируют экономические показатели, США будут оставаться в лидерах.

Сингапур — лидер высокотехнологичной конкуренции

Достижение городом-государством первой позиции в международном индексе конкурентоспособности стран (84,8 баллов из 100) — результат многолетней работы. Развитие цифровизации государственного сектора началось еще в 1980-е гг. В 2011 году был принят пятилетний план исследований, инноваций и предпринимательства (RIE) с инвестициями в 16 млрд долларов США. Финансирование 2016–2020 гг. составило 19 миллиардов долларов. Свой аналог Индустрии 4.0 в Сингапуре назвали «Умная нация», что уже выделяет данный проект среди других акцентом на человеческую составляющую революционного обновления. В 2017 году произошло объединение «Умной нации» и «Группы цифрового государства», которые совместно запустили пять стратегических национальных проектов:

1.         национальная цифровая идентичность;

2.         электронные платежи;

3.         электронные «моменты жизни»;

4.         сенсорная платформа Smart Nation;

5.         интеллектуальная городская мобильность.

Все предпринимаемые в рамках проектов работы объединены общими целями:

•  создавать новые рабочие места и возможности для бизнеса;

•  использовать новые технологии для повышения качества жизни;

•  увеличить продуктивность экономики за счет более эффективных государственных и бизнес-процессов;

•  создать новые возможности, трансформировать то, как люди живут, работают и играют, чтобы Сингапур оставался выдающимся глобальным городом.

В результате страна обладает одними из лучших инфраструктур в мире: 95,4 из 100 возможных баллов в индексе ВЭФ. Значимую роль в достижениях города-государства играет сложившаяся в нем управленческая культура, готовность населения к повсеместному контролю властей ради высокого уровня жизни. Изменения реализуются преимущественно государством, и власти пользуются высоким уровнем доверия населения. Сингапур устойчиво держался в 2019–2020 гг. на уровне 62% в «Барометре доверия» фирмы Эдельман, тогда как большинство демократий находится в кризисе по данному показателю. Следует признать, что этот результат Сингапура частично объясняется контролем властей над распространением информации. По рейтингу свободы прессы (в рамках индекса глобальной конкурентоспособности ВЭФ) город-государство на 124-м месте, при этом экономика страны считается самой открытой в мире.

«Сделано в Китае — 2025» — дискуссионный проект технологического совершенствования общества

Для КНР основой перехода к новой промышленной революции стал проект «Сделано в Китае — 2025» (реализуется с 2015 г.), а также обмен опытом в рамках 24 соглашений с Германией по инновационному сотрудничеству. В рамках сотрудничества Китая и Германии в сфере «индустрии для будущего» создана система стипендий для студентов профессиональных учебных заведений. В то же время страна стремится избавиться от имиджа дешевой фабрики копий в пользу лидера оригинальных собственных инноваций, активно обновляются НИИ и промышленные основы с целью наладить собственное производство универсальных компонентов. В числе центральных направлений также повсеместное внедрение ИИ, экологичное и продвинутое производство — разработка и выпуск продукции, доступной только передовым странам. Характерной особенностью Китая является высокий уровень внутренней конкуренции, причем по решению властей в передовых отраслях вместе конкурируют национальные и иностранные инвесторы. В рамках «Сделано в Китае — 2025» предусмотрены субсидии для безработных и студентов для включения их в процесс системного обновления.

Подчеркнем несколько достижений последних лет: в 2019 г. Китай занял первое место в мире по количеству суперкомпьютеров, рынок роботов оценивался в 8,74 миллиарда долларов в 2018 г., в структуре данного рынка промышленные роботы занимают 71%, обслуживающие — 21% и 8% «специального назначения» (военные разработки). В стране выданы лицензии на применение сетей 5G четырем компаниям сотовой связи, доля пользователей мобильного интернета достигла 98,6% еще в 2018 г. Характерно, что в вопросах потребления пожилое население КНР также является активным участником сетевой экономики — исследования Alibaba и JD подтверждают ежегодный устойчивый рост интернет-покупок жителями КНР старше 50 лет. В свою очередь, производители чаще выпускают товары категории «смарт» для лиц пожилого возраста, и встречаются даже мнения, что «серебряная» экономика может стать «движущей силой потребления».

Китай опережает США на 1,5 года по показателю ожидаемой продолжительности жизни. В современный кризис COVID-19 страна, в которой были зафиксированы первые случаи заражения, тем не менее показала более высокие результаты по борьбе с коронавирусом, чем США. Немалую роль в этом сыграл опыт эпидемии SARS 2003 г., которая выявила множество слабых сторон китайской системы здравоохранения. Проведенные после нее реформы привели к значительным улучшениям: «по итогам реализации 12-го пятилетнего плана (2012–2016 гг.) Китай добился значительных успехов в сфере медицинского обслуживания и достиг 95% покрытия населения базовой медицинской помощью». Во многом это стало возможно благодаря совершенствованию управленческой системы, ликвидации разнообразного дублирования полномочий и в целом оптимизации медицинского администрирования. Но проблемы замалчивания «неудобных» данных о количестве заболевших, закрытости китайской системы в вопросах обмена информацией с ВОЗ и другими странами остаются.

В индексе глобальной конкурентоспособности 2018 и 2019 гг. Китай устойчиво на 28-й позиции — 73,8 балла. КНР — безусловный лидер БРИКС по большинству показателей индекса, а по внедрению ИКТ превзошел даже 25 стран — членов ОЭСР, набрав 78,5 баллов из 100, 18-е место в мире по рейтингу 2019. Пока еще скромное 24-е место по инновационному развитию (64,8 баллов из 100), но уже достаточно развитая инфраструктура: 77,9 баллов, 36-е место. Проблемной остается институциональная составляющая — 56,8 баллов из 100 вместе со слабой системой сдержек и противовесов: только 36 баллов. Если данный низкий результат можно частично отнести к национальной специфике, то проблемы рынка труда (59,2 баллов, 72-е место) не только имеют корни в управленческой культуре, но и дополнительно усугубляются общим глобальным вызовом системного обновления 4.0. Китайский рынок роботов — одна из сфер с особенно острым дефицитом специалистов, который к тому же растет ежегодно на 20–30%. Технологии развиваются стремительно, и в Китае особенно остро заметны противоречия в этических аспектах занятости. Авторитарная культура управления нередко просто игнорирует спорные вопросы. Например, в КНР активно используются головные уборы с датчиками, которые на основе технологий ИИ производят мониторинг мозговых волн сотрудников, внедрение этой системы в 2014 г. «помогло увеличить прибыль на два миллиарда юаней (порядка £230 миллионов)». Под угрозой увольнения множество людей вынуждены мириться с подобными технологиями, передающими их персональные данные о здоровье и самочувствии работодателю для организации трудового процесса.

В то же время ежегодные исследования фирмы Эдельман «Барометр доверия» неизменно подчеркивают лидерство КНР — в 2019 го- ду общий уровень доверия в обществе составил 79%, а доверие к государству — 86%. Столь высокий уровень доверия — одна из значимых основ китайской системы (спорной с точки зрения западного восприятия) социального кредита доверия. В США ее называют не иначе как «цифровая диктатура в духе Джорджа Оруэлла». У каждого гражданина страны в рамках системы рассчитывается индивидуальный рейтинг, зависящий от его поведения и известный всем в интернете, что для общества с «культурой стыда» работает как дополнительный стимул. Эксперты пришли к выводу, что в Китае цифровизация и «умные города» создают новую управленческую модель, авторитарную версию теории подталкивания.

В заключение

Развитие подрывных технологий нового поколения вновь активизирует характерную для промышленных революций конкуренцию за актуальность. Проведенное исследование подтвердило, что в оценке эффективности стратегий 4.0 нецелесообразно ограничиваться только экономическими и технологическими показателями. Сравнение результатов двух международных индексов, по-разному учитывающих как экономические, так и социальные показатели, позволило составить более полное представление о текущей конкурентоспособности стран. На конкретных примерах видно, что преуспевшие в предыдущей компьютерной революции страны обладают конкурентным преимуществом, но для долгосрочного лидерства этого недостаточно.

Главной задачей государств в эпоху Индустрии 4.0 является достижение наилучшего для общества баланса между технологическим и социальным развитием. Долгое доминирование первого в управленческом дискурсе и конкретных решениях руководителей нарушили равновесие и увеличили значимость кадровой составляющей при оценке конкурентоспособности. Появление новых социальных технологий, таких как система социального кредита Китая, напоминает, что указанный баланс может быть легитимен в самом обществе и при этом осуждаться другими странами.

При подготовке статьи были использованы материалы The Global Competitiveness Report 2019, исследование автора: Юдина М.А. «Управленческие императивы Индустрии 4.0», обзор «Индустрия 4.0: конкуренция за актуальность», М., 2020, статья Цзинь Ч. «Серебряная» экономика».